Сын Великого князя Ярослав склонил короля Венгерского объявить войну Ростиславичам, и Коломан, собрав большое войско, вступил в Червенскую область. Володарь затворился в Перемышле. Давид Игоревич, напрасно искав друзей и союзников вне государства, возвратился тогда из Польши: видя общую опасность, прибегнул к Ростиславичам и, в знак доверенности оставив жену свою у Володаря, отправился к половцам. Хан Боняк, встретив его на границе, взялся действовать против врага Руси.
Летописец говорит, что половцев было 390 человек, а Давидовых воинов 100; что Боняк, искусный гадатель будущего, в темную глубокую ночь отъехал от стана и начал выть, что звери степные ответствовали ему таким же воем и что обрадованный хан предсказал Давиду несомнительную победу. Суеверие бывает иногда счастливо: ободрив воинов, мужественный Боняк разделил их на три части; велел товарищу своему, Алтунопе, идти прямо на венгров с 50 стрелками; поручил Давиду главный отряд, а сам засел впереди, по обеим сторонам дороги, имея не более ста человек. Алтунопа увидел вдали множество венгров, коих оружие и латы блистали от первых лучей восходящего солнца и которые стояли рядами на великом пространстве. Он шел смело и, пустив несколько стрел, обратился в бегство. Когда же венгры устремились вслед за ним без всякого порядка, Боняк ударил на них в тыл, Алтунопа спереди, Давид также. Володарь, осажденный в Перемышле, мог воспользоваться сим случаем для удачной вылазки. Изумленные венгры в ужасе, в смятении давили друг друга; бросались в реку Сан и тонули. Победители гнали их два дня. Сам Коломан едва спас жизнь свою, потеряв около 40 000 воинов, многих баронов и телохранителей, а сын Святополков ушел в Брест.
«Венгерские летописцы рассказывают, — пишет Н.М. Карамзин, — что виною сего несчастия была неосторожность их Государя, обманутого притворными слезами вдовствующей Российской княгини Ланки, которая, стоя на коленах, умоляла его быть милосердным к ее народу; что венгры, не ожидая сопротивления и битвы, спали крепким сном, когда Хан Половецкий напал в глубокую ночь на их стан и, не дав им опомниться, умертвил множество людей. Коломан, без сомнения, думал тогда завладеть Червенскою областию: с ним были не только знаменитейшие светские чиновники, но и епископы, готовые обращать россиян в свою веру. Один из сих епископов, именем Купан, погиб в сражении».